ЭКСПРЕСС-РЕЛИЗ НЕЗАВИСИМОЙ ГРУППЫ МАКРОЭКОНОМИЧЕСКОГО АНАЛИЗА И ПРОГНОЗА «UKRAINE ECONOMIC OUTLOOK»
ПОЛИТИЧЕСКИЕ СОБЫТИЯ В УКРАИНЕ 20 МАЯ ПОМЕНЯЛИ МАКРОЭКОНОМИЧЕСКИЙ ПРОГНОЗ-2019 СО «СТАБИЛЬНОГО» НА «РИСК СРЫВА МАКРОЭКОНОМИЧЕСКОЙ СТАБИЛЬНОСТИ В СТРАНЕ»
Объявление о роспуске парламента, прозвучавшее во время инаугурационной речи Президента Украины Владимира Зеленского и последовавшее за ним объявление об отставке Правительства Владимира Гройсмана в течение одного дня, 20 мая, вынуждает нас к пересмотру нашего прежнего прогноза состояния макроэкономической стабильности экономики Украины, который ранее нами оценивался как «стабильный» с возможным замедлением темпов роста до «негативного» и «кризисного» для макро-стабильности краткосрочной перспективе (до конца 2019 года).
Ниже мы приводим факторы, которые способны существенно повлиять (и уже влияют после событий 20 мая) на обслуживание (перспективы рефинансирования выплат) внешнего долга, состояние золотовалютных резервов, приток экспортной выручки в страну, деловую активность, стабильность банковской системы и вкладов населения в банках, бюджетных и налоговых поступлений, а также риски девальвации курса гривни до конца года.
1. Факторы риска в обслуживании (и рефинансировании) внешних выплат и уменьшения золотовалютных резервов.
Украина вошла в 2019 год с рекордным в своей истории графиком обязательств по внешним выплатам в размере 6,3 млрд. долл. (и 9 млрд валютного долга, если учесть выплаты правительства по валютным ОВГЗ). Согласно предварительному прогнозу баланс внешних выплат и привлечений в текущем году должен был составить минус 2,7 млрд долларов, что при росте валютной выручки, инвестиций и трансфертов трудовых мигрантов должен был свести баланс страны к показателям 0 - +1,5 млрд. долларов. Соответственно, при чистом притоке валюты риски для курсовой стабильности сохранялись незначительными.
Однако, произошедшая 20 мая отставка правительства делает невозможным получение транша в 1,3 млрд. долл. в мае-июне и в 1,3 млрд. долл. осенью текущего года. С получением денег от МВФ тесно связаны (являются «связанным условием» по кредитным договорам) получение 500 млн евро макрофинансовой помощи от Евросоюза и 1 млрд. долл. в виде двух траншей от Мирового банка. И, разумеется, становится совершенно не возможным (даже под доходность на уровне пред-дефолтных стран) привлечение 2 млрд. долларов Минфином Украины на рынке еврооблигаций.
Итого, фактор срыва программы рефинансирования внешних выплат, баланс которых в текущем году должен был равняться нулю - создает риск возникновения дефицита валюты на уровне 5-7 млрд. долл., единственным источником компенсации которых могут выступать золотовалютные резервы Национального банка Украины.
2. Фактор риска «газовой блокады» Украины со стороны РФ и сценарии противодействия этой блокаде
В конце 2019 года истекает срок действия Договора между Украиной и РФ «О транзите газа», по истечении которого РФ (по ряду косвенных признаков), готовится тотально отказаться от транзита газа через территорию Украины. Для этого «Газпром» в 2018-19 годах искусственно нарастил объемы прокачки газа в Европу, но исключительно с целью наполнить «своим» газом Хаубгартен и другие европейские газовые хранилища и уменьшить уровень «прокачки» через украинскую ГТК «до нуля» с 2020 года.
Это не новый риск – он описан всеми европейскими агентствами еще вначале года. И единственным способом противостоять «полному отключению газа со стороны РФ» - является закачка необходимого объема газа в хранилища в Украине. При минимально необходимых 22 млрд. куб. м. против 8 млрд. куб. м. имеющихся, речь идет о необходимости закачки 16 млрд. куб. м. газа за летний сезон (май-сентябрь), что при текущих рыночных ценах составляет 3,2 млрд долларов дополнительных валютных расходов государства в летний период. (При этом средств кредитной линии НАК «Нефтегаза» в 500 млн долл. на закачку газа на зимний период будет явно не достаточно для упреждения этого риска).
Это порождает не только риск недостатка валютных средств государства и/или курсового риска в летний период, но и создает социально-политический риск более высокого порядка: если газа в хранилищах не хватит на работу системы в условиях полного «реверса» следующей зимой, это реально породит риск «замерзания» городов-миллионников в Украине не говоря уже об остановке без газа тяжелой промышленности. (Со всеми вытекающими последствиями для экономического роста в Украине и ВВП 2020).
3. Фактор риска «паники» на рынке нерезидентов-держателей украинских ОВГЗ
Долларовый эквивалент задолженности Правительства по гривневым ОВГЗ составляет около 25,3 млрд. долларов. Из них - 1,7 млрд. долларов составляют вложения нерезидентов («портфельных инвесторов» в украинские правительственные ценные бумаги). «Сигнал» о нестабильности (не говоря уже «отставке») правительства, способен сыграть роль «снежного кома» и заставить их начать «досрочно закрывать позиции». Что может оказать дополнительное влияние на баланс спроса/предложения на валютном рынке в виде дополнительных 1,7 млрд. долларов нагрузки на платежный календарь мая-июля, что, разумеется, не входило до сих пор в планы регулятора.
4. Фактор потери золотовалютных резервов и стабильности курса гривны до конца 2019 года
Украина вошла в 2019 год, год повышенных макроэкономических рисков, политической турбулентности и угроз, связанных с необходимостью рефинансирования выплат по внешнему долгу - с полным пониманием источников и запасов поступления валюты в страну. Согласно апрельскому прогнозу нашей Ukraine Economic Outlook, не смотря на рекордные выплаты в текущем году, прогноз экономического развития должен был принести стране 1,-1,7 млрд долларов преобладания поступления иностранной валюты над ее расходами из резервов по «умеренно-пессимистическому» сценарию.
Риски, возникшие в течение всего лишь одного дня (20 мая 2019 года), к нашему огромному сожалению, полностью опровергают наш предыдущий прогноз, превращая его на противоположный: недопоступление 2,6 млрд. долл. от МВФ, 1,0 млрд от Мирового банка, 0,5 млрд евро от ЕС, дефицит в 3,2 млрд. долл. на закачку газа, риск «выхода» портфельных инвесторов на 1,7 млрд. долл. из их гривневых ОВГЗ на протяжении мая-августа – создают «дополнительный навес» над курсовой стабильностью или риск обвала курса гривни в виду дисбаланса спроса/предложения иностранной валюты на 5-7 млрд. долларов в год. И это или сумма потери резервов Национального банка до конца года или потеря курсовой стабильности, которой еще неделю назад ничего не угрожало.
5. Риск потери бюджетных поступлений.
Не смотря на то, что бюджеты предыдущих двух лет (2017-2018) в виду недостатков в макроэкономическом прогнозировании (недооценки уровня инфляции), были сведены с балансом в +60-100 морд гривен (фактического исполнения против «плана»), бюджет текущего (2019 года), был выполнен в первом квартале преимущественно за счет перечисления прибыли НБУ на 47 млрд. грн. и авансовых уплат ряда налогов, благодаря чему бюджет удалось за первый квартал выполнить на 93% от плана.
В случае разворачивания негативных трендов, описанных в пп. 1-4., уже в июне-июле возникнет проблема своевременной выплаты заработных плат бюджетникам. Что станет еще одним существенным симптомом «не дружественной» передачи власти в стране.
5. Без учета «фактора 20 мая» Украина представляла из себя Восточно-европейское государство, где рост «долларового ВВП» превысил 46% за последние 3 года. А уровень средних зарплат вырос со 170 до 400 долларов в эквиваленте за последние три года.
Украина становилась прогнозируемо ведущей страной промышленного аутсорсинга для стран Западной Европы (учитывая наличие Зоны Свободной торговли с ЕС и более мягкие, в сравнении с Европой, условия налогообложения и условия оплаты труда). Украина по-факту превращалась в «новый Китай» для Евросоюза – с 2015 года на территории страны было открыто более 600 новых производств, ориентированных на экспорт в ЕС.
По статистике первого квартала 2019 года экспорт в страны ЕС впервые в истории Украины превысил экспорт в РФ. Платежный баланс страны, не смотря на рекордные в истории страны внешние выплаты, сохранялся на положительном уровне, что сулило стране сохранение макроэкономической стабильности и «нулевые» курсовые риски на текущий год.
6. Дополнительные риски и их «компенсаторы».
Наша группа не считает все вышеописанные риски «безусловными» и «очевидными». И хотя все описанные факторы рисков имеют все основания для реализации, мы, пока, все же, допускаем сценарий, при котором Украина сохранил макроэкономическую стабильность в текущем 2019-м году.
Во-первых, резервы НБУ составляют 20,5 млрд. долларов. И, не смотря на реальные риски разрыва программы сотрудничества с МВФ, даже если это состоится, резервы НБУ к концу 2019 года составят всего лишь 13-15 млрд долларов вместо 20-ти, что будет, безусловно, негативным сигналом для инвесторов, но ни в коем случае не будет основанием для т.н. кросс-дефолта.
В то же время вызывает серьезное беспокойство игнорирование «новой администрацией» президента Зеленского «сигналов» от «администрации Трампа» в отношении не желательных персоналий в окружении нового украинского Президента. Учитывая даже формальный фактор предоставления внешний займов Украине под 1,6% под гарантии Госказначейства США (против коммерческих ставок на рынке займов для Украины под 8-9% годовых, игнорирование сигналов, посылаемых напрямую из Вашингтона «новой украинской администрацией» является не только абсурдным, но и не дружественным по отношению к основному Стратегическому партнеру Украины. Даже если не брать во внимание остальных аспектов, касаясь лишь экономического.
В то же время, для полноты макроэкономического анализа, мы обязаны указать на «компенсаторы», которые будут «работать» против всех вышеперечисленных трендов:
- в Украине сохраняется положительный приток валюты, базирующийся на предыдущих (за последние три года) наращиваниях темпов экспорта.
- в Украине продолжает расти количество валюты, перечисляемое из-з рубежа трудовыми мигрантами (с 12 до 14 млрд. долл. в этом году, согласно прогнозу), что выступает дополнительной страховкой курсовой стабильности в стране не смотря на показатели торгового баланса («негативного» по прогнозу на 5 млрд. долл.)
- в связи с объявлением «досрочных выборов», Украина получит дополнительный «приток» иностранной валюты из офшоров на расходы, связанные с предстоящими «досрочными» выборами в размере 1,5-2,5 млрд. долларов в ближайшие два месяца, что «поддержит» курс гривны на текущем уровне, минимизируя курсовые риски девальвации до конца июля.
7. Резюме и сценарный курсовой прогноз до конца 2019 года
Политические события «20 мая» (роспуск парламента и отставка правительства), безусловно, являются факторами макроэкономической дестабилизации в стране. Они ставят под угрозу получение траншей кредитов МВФ и других источников внешнего финансирования (Мировой банк, еврозаймы) летом 2019 года. Однако в виду инерционного тренда позитивных тенденций экономического роста, существующих в стране (рост экспорта, трансферты от трудовых мигрантов, деньги на выборы), курс гривни может сохранить в июне-июле тенденцию не только к стабильности, но и к укреплению.
Однако мы видим более чем значительные риски смены этой тенденции к августу-сентябрю, когда правительство не сможет получить на рынке планировавшийся еврозайм в 2 млрд евро и вынуждено будет погасить средства нерезидентов, инвестированные во внутренние ОВГЗ.
Вместе с сезонным спросом импортеров на иностранную валюту это будет способно привести к «слому» курсовой тенденции уже в августе-сентябре. И у Украины останется лишь два выбора: или резкая девальвация гривни или потеря резервов НБУ, которая продлится до конца 2019 года.
В июне-июле мы прогнозируем (с учетом всех факторов) сохранение курса гривны в коридоре 25,5 – 27,0 грн. долл. А с началом августовско-сентябрьской девальвации курс гривны может ослабиться до 28,5-30,0 грн./долл.
Хотя, еще раз повторимся, многое будет зависеть от сохранения независимости Национального банка от политического влияния руководства страны. Если независимость центрального банка будет сохранена, это даст большие шансы на возобновление программы сотрудничества с МВФ в конце осени текущего года и удержания страны от тех негативных экстерналий, которые описаны в разделе курсовых рисков.
Если же новоизбранная «администрация» решит вторгнуться в деятельность центрального банка страны после «блицкрига» «20 мая» по свержению правительства и парламента, с тем, чтобы взять деятельность регулятора под политический контроль победившей на выборах бизнес-группы, события могут начать развиваться по критическому сценарию финансовой дестабилизации, включая резкий рост курса доллара и начало масштабного оттока вкладов населения из банков страны по сценарию 2014 года.
ДАННЫЙ ПРЕСС-РЕЛИЗ UKRAINE ECONOMIC OUTLOOK СВОБОДЕН ДЛЯ РАСПРОСТРАНЕНИЯ В СМИ
ПО ДОПОЛНИТЕЛЬНЫМ ВОПРОСАМ КОММЕНТАРИЕВ ДЛЯ СМИ ВЫ МОЖЕТЕ ОБРАЩАТЬСЯ ПО ТЕЛЕФОНУ
+38 067 44 11 800
source: http://ua-outlook.com.ua/
APD: сайт по неизвестным пока для нас причинам недоброжелатели "положили", поэтому инфографику по теме дублирую в комментариях:
PRESS RELEASE - UKRAINE ECONOMIC OUTLOOK
INDEPENDENT GROUP OF MACROECONOMIC ANALYSIS AND FORECASTING
POLITICAL EVENTS IN UKRAINE ON MAY 20 CHANGE MACROECONOMIC FORECAST FROM “STABLE” TO “AT RISK”
The announcement on May 20, 2019 of the dissolution of the parliament, made during the inaugural speech of the President Volodymyr Zelensky, followed by thye subsequent announcement of Prime Minister Volodymyr Groysman’s resignation, forces us to revise our previous forecast for Ukraine’s macroeconomic stability.
Our previous forecast was STABLE with a possible slowdown in growth rates to NEGATIVE and CRISIS for the short-term macroeconomic stability (until the end of 2019).
Listed below the are the factors which can significantly influence (and, after May 20, are already influencing) servicing (prospects for refinancing payments) foreign debt, the state of gold reserves, inflow of export earnings into the country, business activity, stability of the banking system and population’s deposits in banks, budget and tax revenues, as well as the risks of hryvnia devaluation until the end of the year:
1. Risk factors in servicing (and refinancing) external payments and reducing gold and foreign exchange reserves
Ukraine entered the year 2019 with a record schedule of liabilities for external payments in the amount of $6.3 billion (and $9 billion of foreign currency debt, if we take into account government payments on foreign currency bonds). According to our preliminary forecast, the balance of external payments and borrowings in the current year should have been minus $2.7 billion dollars, which, with an increase in foreign exchange earnings, investments and transfers of labor migrants, should have reduced the country's balance to $0-$1.5 billion dollars. That should not have affected the exchange rate stability with a net inflow of currency.
However, the government’s resignation on May 20 makes it impossible to receive a tranche of $1.3 billion in May-June and $1.3 billion in the fall of this year.
Receipt of IMF funds is closely related (“bound by condition” under loan agreements) to receiving EUR 500 million of macro-financial assistance from the European Union and $1 billion in two tranches from the World Bank.
2. The risk factor of the “gas blockade” of Ukraine by Russia scenarios for countering this blockade
At the end of 2019, the Agreement on Gas Transit between Ukraine and Russia expires. There are signs Russia is preparing to totally abandon gas transit through the territory of Ukraine. To this end, in 2018-19 Gazprom artificially increased gas pumping volumes to Europe, but solely with the goal of filling the Haubgarten and other European gas storage facilities with its own gas and reducing the level of pumping through the Ukrainian State Customs Committee to zero from 2020. This is not a new risk. All European agencies have written about it since the beginning of the year. The only way to prevent the “complete shutdown of gas from the Russian Federation” is to inject the required amount of gas into Ukraine’s gas storage facilities. With a minimum of 22 billion cubic meters against 8 billion cubic meters available, we are talking about the need to pump 16 billion cubic meters of gas for the summer season (May-September). At current market prices, this amounts to $3.2 billion of additional foreign currency expenditures by the state during the summer period. (NAK Naftogaz’s credit line of $500 million for gas pumping for the winter period will obviously not be enough to preempt this risk).
This generates not only the risk of deficiencies in the state’s currency and/or exchange rate risk in the summer, but also creates a higher-order social and political risks, because if gas in the storage facilities does not suffice to operate the system in full “reverse” conditions next winter, there emerges the risk of "freezing" million-plus cities in Ukraine, not to mention leaving large industrial enterprises without gas. This will have consequences for Ukaine’s economic growth in 2020.
3. The risk factor of “panic” in the market of non-resident holders of Ukrainian government bonds
About $25,1 billion is the equivalent of the domestic market for loans in government bonds and domestic currency. About $1.7 billion is comprised of investments of non-residents (“portfolio investors” in Ukrainian government securities). The “signal” of instability (not to mention the “resignation”) of government could produce a snowball effect and force bond holders to “close their positions ahead of schedule.” This may have an additional impact on the balance of supply/demand in the foreign exchange market for an additional $1.7 billion in May-June-July. This scenario, of course, was not included in regulator’s plans.
4. Loss of gold reserves and stability of the hryvnia exchange rate through 2020
Ukraine entered the year 2019 of heightened macroeconomic risks, political turbulence, and threats related to the need to refinance payments on external debt with a full understanding of the sources and stocks of foreign currency inflows into the country. According to the January forecast of Ukraine Economic Outlook, despite record payments in the current year, the economic development forecast should have brought the country $1-$1.7 billion prevailing in foreign currency earnings over its expenditures from reserves according to the “moderately pessimistic” scenario.
Risks have arisen in just one day (May 20, 2019), to our great regret, completely negating our previous forecast. They are manifold: a shortfall of $2.6 billion from the IMF, $1 billion from the World Bank, EUR 500 million from the EU, a deficit of $3.2 billion dollars for gas injection, risk of "exit" of portfolio investors by $1.7 billion dollars by the end of the year from their hryvnia-based government bonds and, during May-June-July-August, the subsequent creation of "additional overhang" over exchange rate stability, or the risk of hryvnia collapse due to imbalance of demand/supply foreign currency at $5-$7 billion a year. This is either the sum of the loss of reserves of the National Bank until the end of the year or the loss of exchange rate stability, which was not under threat a week ago.
5. Risk of budget revenue losses
Despite the fact that the budgets of the previous two years (2017-2018), due to the lack of macroeconomic forecasting (underestimation of inflation), were reduced to a balance of UAH 60-100 billion (actual performance against the “plan”), the current 2019 budget was made in the first quarter mainly due to the transfer of NBU profits to UAH 47 billion and advance payment of a number of taxes, so that the budget was able to fulfill 93% of the plan for the first quarter.
If negative trends materialize (described in points one through four), already in June-July the problem of timely payment of wages to state employees will arise. This will be one more significant symptom of the "unfriendly" transfer of power in the country.
6. Without the “May 20 factor”
Ukraine was the east European state, where the growth of “dollar GDP” exceeded 46% during the last three years. Over the period average monthly wages increased from $170 to $400 dollars.
Ukraine had become a predictable leading country of industrial outsourcing for the countries of Western Europe (given the availability of the Free Trade Zone with the EU and milder, in comparison with Europe, taxation conditions and wage conditions). The country turned into a “new China” for the European Union. Since 2015, more than 600 new enterprises focusing on exports to to the EU were opened in the country.
According to statistics, from the first quarter of 2019, exports to the EU for the first time in the history of Ukraine exceeded exports to Russia.
The country’s balance of payments, despite record external debt payments, remained at a positive level, which showed Ukraine could maintain macroeconomic stability and “zero” exchange rate risks for the current year.
7. Additional risks and their “compensators”
Ukraine Economic Outlook does not consider all the above risks to be “unconditional” and “obvious”
Although the described risk factors above have every reason to materialize, we still, nevertheless, allow for a scenario in which Ukraine retains macroeconomic stability in 2019.
Firstly, the National Bank of Ukraine reserves amount to $20.5 billion. Despite the real risks of breaking the cooperation program with the IMF, even if this takes place, the NBU reserves by the end of 2019 will be only $13–$15 billion, instead of $20 billion, which will certainly be a negative signal for investors, but will not be the basis for a so-called cross default.
At the same time, the President Volodymyr Zelensky’s “new administration” and “signals” from the “Trump administration” regarding undesirable personalities surrounding the new Ukrainian President is a matter of serious concern, especially if we consider the formality of providing external loans to Ukraine at 1.6% under the guarantees of the U.S. State Treasury (against commercial rates in the loan market for Ukraine at 8%-9% per annum). The decision of Ukraine’s “new presidential administration” to ignore signals sent directly from Washington is not only absurd, but also unfriendly with respect to its main strategic partner, not taking into account other non-economic aspects of the relationship.
For the sake of the completeness of this macroeconomic analysis, we are obliged to point out “compensators” which could “work” against all the above trends:
- Ukraine maintains a positive inflow of currency, based on the previous (in the last three years) increase in export rates.
- Ukraine continues to increase the amount of currency transferred by labor migrants from abroad (from $12 to $14 billion this year, according to the forecast), which acts as additional insurance of exchange rate stability in the country despite the trade balance indicators (“negative” forecast for $5 billion.)
- in connection with the announcement of “early elections,” Ukraine will receive an additional “influx” of foreign currency from offshore companies for expenses related to the upcoming “early” elections in the amount of $1.5-$2.5 billion dollars in the next two months, which “will support” hryvnia exchange rate at the current level, minimizing exchange rate risks of devaluation until the end of July.
8. Summary and scenario course forecast until the end of 2019
The political events of May 20 (dissolution of the parliament and the resignation of the government) are destabilizing factors for the country’s macroeconomic situation. They threaten the receipt of tranches of IMF loans and other sources of external financing (World Bank, euro loans) in the summer of 2019. However, in view of the inertial trend of positive economic growth existing in the country (export growth, transfers from labor migrants, money for elections), the hryvnia exchange rate in June-July may maintain a tendency not only towards stability, but also towards strengthening.
However, we see more than significant risks to this trend by August-September, when the government will not be able to receive the planned EUR 2 billion loan on the market and will have to repay non-residents' funds invested in domestic government bonds.
Together with the seasonal demand of foreign currency importers, this could lead to a “breakdown” of the exchange rate trend in August-September. And Ukraine will have only two choices: either a sharp devaluation of the hryvnia or depletion of NBU reserves, which will last until the end of 2019.
In June-July, we predict (taking into account all factors) the preservation of the hryvnia exchange rate in the corridor of UAH 25.5-27/$1. Starting in August-September, the hryvnia rate may weaken to UAH 28.5-30.0 UAH/$1. Much will depend on the preservation of the NBU’s independence from political influence of the country's leadership. If the independence of the central bank is preserved, this will give great chances for the resumption of the program of cooperation with the IMF at the end of autumn of this year and protect the country from negative externalities described in the section of exchange rate risks.
The decision of newly elected presidential administration to interfere in the activities of the country's central bank after the “May 20” blitzkrieg to overthrow the government and parliament, in order to take the regulator’s activities under the political control of the winning business group, could trigger financial destabilization, leading to a sharp increase in the dollar rate and the beginning of a large-scale outflow of household deposits from the country's banks under the 2014 scenario.
THIS PRESS RELEASE UKRAINE ECONOMIC OUTLOOK IS FREE FOR DISTRIBUTION IN MEDIA
FOR ADDITIONAL ISSUES COMMENTS FOR MEDIA YOU CAN CONTACT ON THE BODY
+38 067 44 11 800
В казаки-разбойники гоняли по дворам
